НАУЧНАЯ БИБЛИОТЕКА - РЕФЕРАТЫ - Бог и человек у Гераклита Эфесского

Бог и человек у Гераклита Эфесского

Бог и человек у Гераклита Эфесского

Гераклит постоянно говорит о, казалось бы, взаимоисключающих вещах.

Более того, эти предметы не просто становятся отдельными объектами его

внимания — они соединяются у него во взаимообуславливающих связках. Сверх

этого, только такие будоражащие читателя конструкции оказываются

единственными смыслообразующими для него. Гераклит пытается отыскать в

языке слова, выражающие эту противоречивую природу вещей, единство

противоположностей. Гераклит употребляет слово «бог» как синоним «логоса»,

он стремится представить логос как такое всеобщее в мире, которое заключает

в себе единство противоположностей. Бог у Гераклита не есть нечто

индивидуальное и единичное (потому что логос не хочет называться именем

Зевса как такового, но называется им как принципом (/32DK)), он (логос,

бог) в качестве всеобщего в мире воплощает единство всех противоположностей

(77/67DK).

Привлекает внимание появление во фр. 77/67DK слова «война». Война

(полемика) является одним из ключевых понятий у Гераклита. Употреблено ли

здесь «война» как общефилософская идея борьбы, или же в обычном смысле

военного сражения? Поскольку Гераклит говорит что «война — отец всего»

(/53DK) и что «война всеобща» (/80DK), надо полагать, что речь идет здесь о

войне как о варианте жизнедеятельности. Во всеобщем же смысле эта война

сама находится в войне с миром, как со своим дополнением. По-русски это

можно передать так: война и мир находятся в имплицитной полемике. Еще одним

аргументом в пользу того, что мы имеем дело с расхожим значением ???????

служит наличие рядом пары зима–лето. Зима и лето — противоположности, но

они не носят всеохватывающего значения, ведь есть еще осень и весна.

Что касается огня (о котором говорится в 77/67DK далее), то он

представляется формой воплощения бога (логоса). Недаром Гераклит говорит,

что «на огонь все обменивается, и огонь на все» (/90DK). Именно огонь,

среди наглядно воспринимаемых проявлений реальности, наиболее подобен

всеохватывающему и внутренне сражающемуся принципу бытия. Бог претерпевает

изменения как огонь. Но не будь огня, не было бы никакого аромата. Огонь

является потенцией, благовоние же материалом. Так и во всем — логос

пронизывает все существующее, и оно воспринимается нами в своем

многообразии. При этом, во-первых, у всего одна природа (борьба

противоположностей) в смысле того, что позволяет всему быть; а во-вторых,

представление обо всем является (не более и не менее) восприятием

результата «оживления» логосом самих по себе мертвых

противоположностей.Антитетичность мышления по Гераклиту коренится в схемах

описания мира, находящихся в генетической связи с поэзией мифа. Но Гераклит

усилил характер известного ему языка, вводя все новые и новые

противопоставления. Список их (в отличие от фиксированной десятки

противоречий у пифагорейцев) остается у него открытым. Однако,

разомкнутость набора антитез Гераклита не означает, что вещи переходят друг

в друга произвольно. Логос требует взаимной трансформации в рамках

противопоставлений. Другое дело, что объем противопоставлений не ограничен.

Гераклит показывает динамический характер единства мироздания и его

принцип (логос) показывая не только противоположности как составные части

всего. Он говорит и об отношениях к одной вещи (/61DK). Нечто оказывается

полезно одному, но вредно другому. Так каково оно — хорошо или плохо?! Для

бога (логоса) все противоположные оценки предельно релятивизируются. Для

него все есть хорошо (91/102DK). В гармонии логоса нет места человеческим

пристрастиям (ничтожность этих пристрастий можно видеть даже в расхождении

мнений самих людей, но это требует отдельного рассмотрения). Природа вещей

не может быть извлечена из их применения и конкретных обстоятельств, в

которых они оказываются. По мере абстрагирования проявления реальности

получают (обнаруживают) одинаковую ценность.

«Для бога все хорошо и дубро и справедливо», поскольку логос имеет

подход к каждой вещи, для каждого может найтись комплиментарность. Для

массового сознания (мифология) все могло перейти во все, ничто само по себе

не содержало критериев справедливости, отсюда эти критерии «выдумывались»

людьми — «люди же одно поняли уместным, другое неуместным». Поэтому

Гераклит так поносит Гесиода, не уяснившего, что «день и ночь — одно». У

Гераклита для логоса нет нужды в волюнтаристском присваивании ярлыков

правильного и неправильного — для всего конкретного есть его справедливое

дополнение. Это надо понимать максимально общо — «все справедливо», так как

фактически нет ничего самостоятельного, но все есть одно. Недаром текст

идет сплошным набором слов: бог (логос) есть не день и ночь, а, скорее,

день+ночь. Все существующее правильно в своей сути, так как оно есть. Это

уже для людей нет иной возможности понимать все, кроме как через его

проявления в противоположностях. Однако можно выйти от частного к единству

и далее к логосу, как принципу единства.

Гераклит критичен к человеческим способностям в области философского

понимания, отчасти по причине горького опыта. Вокруг себя он видит только

произвольное, религиозно-мифологическое задание смыслов действительности.

Отсюда следует, что человеческое устройство не являет нам способности

непосредственно определять принцип мироздания (90/78DK). Кажется, что здесь

идет речь именно о божественном как принципе (логосе) и о человеческом как

проявлении, нежели о противопоставлении бог–человек, в смысле день–ночь.

Понимание целого (логоса) затруднено для человека, поскольку сам по себе

человек есть одно из многих проявлений бытия. В случае человека это

проявление «осложняется» (само)рефлексивной способностью. Это несомненно

помещает человека в особую ситуацию, но нисколько не снимает необходимости

принятия в себя божественной универсализирующей способности, которая

оживотворяет и делает подлинным любое существование[1]. Для бога же

(логоса) понимание есть собственный принцип. Логос для всего «знает»

справедливое дополнение.

? ? ?

? ?

?

-----------------------

[1] Нельзя не провести в этой связи параллель с новозаветной идеей новой

жизни во Христе (напр. классическое 2Кор. 5:17) или с экзистенциалистским

требованием подлинного бытия /существования/ (особенно явно в Dasein

Хайдеггера).