 |
НАУЧНАЯ БИБЛИОТЕКА - РЕФЕРАТЫ - Великий князь Василий Дмитриевич
Великий князь Василий Дмитриевич
ВЕЛИКИЙ КНЯЗЬ ВАСИЛИЙ ДМИТРИЕВИЧ
Дмитрий Донской
оставил Россию готовую снова противоборствовать насилию ханов: юный сын его,
Василий, отложил до времени мысль о независимости и был возведен на престол в
Владимире послом царским, Шахматом. Таким образом достоинство великокняжеское
сделалось наследием владетелей Московских.
Великий
князь, едва вступив в лета юношества, мог править государством только с помощью
Совета: окруженный усердными боярами и сподвижниками Донского, он заимствовал
от них сию осторожность в делах государственных, которая ознаменовала его
тридцатишестилетнее княжение и которая бывает свойством аристократии, движимой
более заботливыми предвидениями ума, нежели смелыми внушениями великодушия,
равно удаленной от слабости и пылких страстей. Опасаясь прав дяди Васильева,
князя Владимира Андреевича, основанных на старейшинстве и на славе воинских
подвигов, господствующие бояре стеснили, кажется, его власть и не хотели дать
ему надлежащего участия в правлении: Владимир, ни в чем не нарушив договора,
заключенного с Донским, - быв всегда ревностным стражем отечества и довольный
жребием князя второстепенного, - оскорбился неблагодарностью племянника и со
всеми ближними уехал в Серпухов, свой удельный город, а из Серпухова в Торжок.
Сия несчастная ссора, как и бывшая с отцом Василия, скоро прекратилась
возобновлением дружественной грамоты 1388 года. Владимир, сверх его прежнего
удела и трети московских доходов, получил Волок и Ржев; за то обещал
повиноваться юному Василию как старейшиму, ходить на войну с ним или с полками
великокняжескими, сидеть в осаде, где он велит; а с Волока платить ханам 170
рублей в число пяти тысяч Васильевых.
Три
предмета долженствовали быть главными для политики государя Московского:
надлежало прервать или облегчить цепи, возложенные ханами на Россию; удержать
стремление Литвы на ее владения; усилить Великое княжение присоединением к
оному уделов независимых. В сих трех отношениях Василий Дмитриевич действовал с
неусыпным попечением, но держась правил умеренности, боясь излишней
торопливости и добровольно оставляя своим преемникам дальнейшие успехи в
славном деле государственного могущества.
На семнадцатом году
жизни он сочетался браком с юною Софиею, дочерью Витовта, сына Кестутиева. В
одной из летописей сказано, что Василий, в 1386 году бежав из Орды в Молдавию,
на пути в Россию был задержан Витовтом в каком-то немецком городе и, наконец,
освобожденный с условием жениться на его дочери, через 5 лет исполнил сие
обещание, согласно с честию и пользою государственною.
Государствование
Василия было славно и счастливо: он усилил Великое княжение
знаменитыми
приобретениями без всякого кровопролития; видел спокойствие,
благоустройство,
избыток граждан в областях своих; обогатил казну доходами; уже
не делился ими с Ордою
и мог считать себя независимым. Хотя послы ханские от
времени до времени
являлись в Москве: но, вместо дани, получали единственно маловажные дары и
возвращались с ответом, что Великое княжение московское будто бы оскудело и не
в силах платить серебра ханам.
К блестящим для России
деяниям Василиева государствования принадлежит услуга, оказанная сим Великим
князем императору греческому, Мануилу. Уже славное царство Константина Великого
находилось при последнем издыхании. Сведав о сем жалостном оскудении монарха
единоверного, Василий Дмитриевич не только сам отправил к нему знатное
количество серебра, но уговорил и других князей российских сделать то же.
В его княжение
россияне начали счислять годы мироздания с сентября месяца, оставив древнее
летосчисление с марта.
Уже при Дмитрии
Донском некоторые знаменитые граждане именовались по родам или фамилиям, вместо
прозвищ, коими различались прежде люди одного имени и отчества: при Василии сие
обыкновение утвердилось, и древние славянские имена вышли из употребления.
В сие время Москва
славилась иконописцами, Симеоном Черным, старцем Прохором, городецким жителем,
Даниилом и монахом Андреем Рублевым, столь знаменитым, что иконы его в течении
ста пятидесяти лет служили образом для всех иных живописцев.
В 1394 году Великий
князь, желая более укрепить столицу, велел копать ров от Кучкова поля, или
нынешних Сретенских ворот, до Москвы-реки, глубиною в человека, а шириною в
сажень. Для сего, к неудовольствию граждан, надлежало разметать многие домы:
ибо ров шел сквозь улицы и дворы. Следственно Москва была тогда уже обширнее
нынешнего Белого города.
| |
|
|
