НАУЧНАЯ БИБЛИОТЕКА - РЕФЕРАТЫ - Реферат: Фейербах

Реферат: Фейербах

Содержание.

Введение.

Часть - 1.

1.Творческая биография Людвига Фейербаха.

2. Критика христианской религии.

Часть – 2.

3. Сложность позиции.

4. Этика.

Заключение.

Литература.

Введение.

Учение Л. Фейербаха (1804—1872) — крупнейшего мате­риалиста

домарксистской эпохи, последнего представителя не­мецкой классической

философии. Критикуя объективный идеализм Гегеля, Фейербах отстаивал

материалистический взгляд на природу. Материализм так же стар и столь же

по­всеместен, как и само человечество; он так же ясен, как свет, так же

необходим, как хлеб и вода, так же неизбежен, непре­ложен, неминуем, как

воздух. Однако критика им Гегеля но­сила односторонний характер: за отрицанием

идеализма он недооценил гегелевскую диалектику. Материализм Фейербаха

традиционно оставался метафизическим. Его характерной чер­той был

антропологизм, заключающийся в понимании человека как высшего продукта природы,

рассмотрении человека в неразрывном единстве с природой. Природа — основа духа.

Она же должна явиться основой и новой философии, призван­ной раскрыть земную

сущность человека, которого природа наделила чувствами и разумом и психика

которого зависит от его телесной организации, обладая вместе с тем

качествен­ной спецификой, несводимой к физиологическим процессам. Антропологизм

Фейербаха имел большое значение и в борьбе против идеалистических концепций

трактовки человека, про­тив дуалистического противопоставления в человеке

духовно­го начала телесному, а также против вульгарного материализ­ма. Однако

«природная» сторона в человеке гипертрофирова­лась, а социальная —

недооценивалась.

Критикуя агностицизм, Фейербах исходил из того, что мыш­ление человека верно

отражает вне сознания существующую действительность. Основную роль в познании

философ отво­дил чувствам: ясно, как солнце, только чувственное. Мыслить —

значит связывать одно показание органов чувств с другим. Все формы познания

(ощущения, представления, понятия, идеи) он рассматривал как образы, копии

вещей, их свойства отношений. Метафизичность антропологического материализ­ма

Фейербаха выразилась в том, что он носил пассивно-созер­цательный характер,

не учитывал общественно-исторической практики, за что и подвергся критике со

стороны Маркса в «Тезисах о Фейербахе».

К заслугам Фейербаха относится то, что он вскрыл связь идеализма с религией,

показав, что их корень заключается в отрыве мышления от бытия и в превращении

идей в самостоя­тельные сущности. Фейербах подверг глубокому и яркому

ана­лизу происхождение и сущность религии. Однако он сводил ее корни к

психологии человека, к его сознанию, чувствам, преж­де всего к чувству любви.

Сам человек есть бог для другого человека. Хотя Фейербах и отмечал, что

политические, эконо­мические, этические и другие общественные факторы

наклады­вают свой отпечаток на содержание религии, однако подлин­ные ее

социальные корни остались нераскрытыми им.

1. Творческая биография Людвига Фейербаха.

Творческая биография Людвига Фейербаха (1804— 1872) началась с его учебы на

теологическом факуль­тете Гейдельбергского университета. Однако Фейер­бах

быстро разочаровался в теологии и уже через год переехал в Берлин, где стал

слушать лекции Гегеля по философии. В 1830 году анонимно вышло сочине­ние

Фейербаха «Мысли о смерти и бессмертии», в котором он выступил против

христианства с позиции объективного идеализма Гегеля. Но это сочинение было

конфисковано властями, а вскоре стало известно имя автора. В результате

гонений Фейербах был вынужден уволиться из университета и больше ни­когда не

преподавал.

В течение двадцати пяти лет Фейербах жил в глуши в деревне Брукберг, где у его

жены была небольшая фарфоровая фабрика. Хотя Фейербах про­должал принимать

участие в журнале младогегельян­цев «Гаальские ежегодники», многие считали, что

культурная изоляция отрицательно сказывается на творчестве Фейербаха. Сам он

был другого мнения. «Я лучшую часть моей жизни, — писал он впослед­ствии, —

провел не на кафедре, а в деревне, не в университетских аудиториях, а в храме

природы, не в салонах и не на аудиенциях, но в уединении моего рабочего

кабинета»[1].

То, что годы затворничества не прошли даром, стало ясно, когда в 1841 году

вышла фундаменталь­ная работа Фейербаха «Сущность христианства», ко­торая

сразу же сделалась знаменем демократической общественности. «Надо было

пережить освободитель­ное действие этой книги, — писал через много лет Ф.

Энгельс, — чтобы составить себе представление об этом. Воодушевление было

всеобщим: все мы сразу стали фейербахианцами». После выхода «Сущности

христианства» Фейербах развил свое понимание ре­лигии и человека в работах

«Основные положения философии будущего» и «Сущность религии». Чем же Фейербах

сумел привлечь к себе прогрессивную молодежь тогдашней Германии?

Поначалу Фейербах примыкал к левому крылу гегелевской школы, пред­ставители

которого, в противоположность правым гегельянцам, пытались сделать из

гегелевской фило­софии революционные выводы, а именно обосновать

буржуазно-демократические преобразования в Герма­нии. ”Многие радикально

настроенные демократы вы­ступили против христианской религии"

[2]. И Фейербах был здесь не первый и не единственный. Но критика

христианства при этом строилась на почве гегелевско­го философского идеализма.

Фейербах же оказался первым, кто обнажил связь философского идеализма, в

особенности гегелевского, с критикуемой религией, а через нее с реакционными

прусскими порядками.

Здесь следует уточнить, что Гегель отводит религии, прежде всего

христианской, примерно то же место, которое он отводил государству. Религия,

согласно Гегелю, как и государство, выражает всеобщее начало, в

противоположность частным интересам членов «гражданского общества». Нельзя

сказать, что Гегель был прямым и откровенным апологетом христианства. В

молодые годы он относился к христианству весьма критически и противопоставлял

ему как отчужденной форме религиозной веры язычество древних греков, у

которых олимпийские Боги символизировали гордость и славу народа. В более

зрелые годы Гегель уже не признавал какой-либо религии, кроме христианской в

ее лютеранском варианте, тем более он был против устранения всякой религии,

поскольку считал, что без нее не может быть сознания и чувства единения

инди­видов в «гражданском обществе».

2. Критика христианской религии.

Итак, критика Фейербахом христианской рели­гии перерастает в критику

гегелевского идеализма, в котором он видит рафинированную религию, а точ­нее,

теоретическое обоснование религии. В результате Фейербах отвергает всю

философию Гегеля целиком и возвращается на позиции философского материа­лизма.

Нет никакого Бога и надприродного духа, заявляет он. “А есть бесконечная

материальная при­рода, порождением которой является человек с его чувствами и

мышлением. Причем Фейербах созна­тельно отказывается анализировать отвлеченную

материю, которой уделяли большое внимание француз­ские материалисты"

[3]. Центральной проблемой филосо­фии, согласно Фейербаху, должен быть

человек как телесное, природное существо. Вследствие такого сме­щения акцента с

природы на человека материализм Фейербаха принято называть

антропологическим материализмом.

В отличие от религии, которая опирается на веру в догматы, философия,

согласно Фейербаху, стремит­ся раскрыть действительную природу вещей, и

преж­де всего разобраться в вопросе о сущности человека. А для этого, считает

Фейербах, философия должна заняться жизнью людей как их материальным,

чув­ственным общением с природой и друг с другом. Таким образом, центральная

проблема всякой фило­софии — соотношение идеального и материально­го —

решается Фейербахом не на вселенском уровне, как у его предшественника

Гегеля, а на уровне жиз­недеятельности отдельного человека. В результате

вопрос о тождестве мышления и бытия, который находится в центре внимания всей

немецкой класси­ки, у Фейербаха обретает вид психофизической про­блемы, то

есть вопроса о соотношении души и тела.

Непосредственное тождество души и тела, а зна­чит, идеального и материального,

Фейербах усматри­вает в головном мозге человека. «...В мозговом ак­те, — пишет

в связи с этим Фейербах, — как высо­чайшем акте, деятельность произвольная,

субъектив­ная, духовная и деятельность непроизвольная, объ­ективная,

материальная тождественны, неразличи­мы»[4]

. Иначе говоря, Фейербах непосредственно ото­ждествляет душу и тело, доказывая,

что на уровне головного мозга это одно и то же. Тем самым Фейер­бах,

отказавшись от идеализма, игнорирует и те открытия, которые были сделаны Фихте,

Шеллингом и Гегелем. Ведь серьезным завоеванием немецкого идеализма явилась

трактовка души как системы де­ятельных способностей человека. Мозг есть орудие

мыслящего субъекта, доказывали они, и как раз при помощи мозга и других

телесных и культурных ор­ганов субъект создает идеальные образы внешнего мира.

Таким образом, только в своей деятельности мозг становится органом

идеального. И не любая, а только культурно-историческая деятельность рождает

в на­шем мозгу мысли о прекрасном, возвышенном и многом другом. Общаясь с

миром культуры, мы высекаем из этого деятельного опосредствования иск­ру

мысли. А животные, общаясь с природой, доволь­ствуются повадками, привычками,

элементарными психическими образами. Что касается мозга самого по себе, то в

нем, конечно, нет ни грана идеального. Сказать о нем, что он и есть

«идеальное», это все равно, что сказать: камень есть идеальное. Разница в

сложности этих тел здесь непринципиальна.

Итак, без знания опосредствующих связей, кото­рыми занимается диалектика, в

соотношении идеаль­ного и материального нам не разобраться. Но Фейер­бах, как

известно, отбросил гегелевский идеализм, а вместе с ним и гегелевскую

диалектику. По выраже­нию Энгельса, Фейербах вместе с грязной водой вы­плеснул

ребенка. А в результате Фейербах, настаивая на том, что мысль и мозг

непосредственно совпадают, предлагает природой мышления заняться медицине.

Здесь перед нами один из главных парадоксов учения Фейербаха. Ведь медицина

всегда занималась телом человека, именуемым по-гречески «сомой». Более точно

«сома» — любой живой организм. И толь­ко особая область медицины, а именно

психиатрия, занимается человеческой душой, по-гречески «пси­хеей». “Однако

психиатрия занимается душой челове­ка в ее патологии, то есть при отклонении от

нормы. А что такое душа человека в ее норме, психиатр сам никогда не ответит”

[5]. Здесь он должен обратиться к психологии, которая в вопросе о природе

души смы­кается с классической философией.

Но Фейербах настаивает на том, что человеком и его природой должна заниматься

философия, осно­ванная на медицине. Этой апелляцией к медицине он стремится

придать научный вес своим изысканиям, в «противоположность идеалистической

философии, не скрывавшей своих связей с христианской рели­гией. Тем не менее,

взгляды Фейербаха нельзя ото­ждествлять с популярными в середине XIX века

взглядами материалистов Фохта, Бюхнера и Молешотта. Вслед за французским

медиком Кабанисом, они настаивали на том, что мысль выделяется мозгом, как

желчь печенью, и что характер наших мыслей во многом зависит от состава

потребляемой пищи. Тем самым идея тождества мысли и мозга, почерпнутая из

работ Фейербаха, была выражена ими в самой вульгарной форме. Известно, что Л.

Фейербах высту­пил с критикой воззрений философа и физиолога Я. Молешотта.

Чтобы отмежеваться от вульгарно ма­териалистических взглядов, Фейербах

предпочитал именовать свое учение «реальным гуманизмом», а не материализмом.

3.Сложность позиции.

Сложность позиции Фейербаха выражается в том, что, отождествляя мысль и мозг,

он, тем не менее, способен схватить и выразить своеобразие чувств человека и

его мышления, в которых как раз и представлена их идеальность. Это хорошо

видно там, где он характеризует процесс познания, уделяя особое внимание акту

чувственного восприятия. Дело в том, что для традиционного сенсуализма

неразрешимой проблемой был переход от чувственного восприятия к понятию, то

есть к мышлению. Ведь в акте воспри­ятия отражается внешнее и единичное, то

есть явле­ние. В понятии же мы схватываем и выражаем нечто внутреннее,

всеобщее, то есть сущность вещей. Как же возможен переход от одного к

другому? Фейербах здесь, надо сказать, поступает гениально просто. А в

результате его сенсуализм обретает особые черты.

Будучи сенсуалистом, Фейербах отмечает, что чувства человека — это главный

способ получения сведений о мире. “Однако, в отличие от эмпириков Нового

времени, он считает, что уже чувства человека способны фиксировать существенное

в окружающем нас мире, и потому, вслед за Гегелем, называет чув­ства человека

«чувствами-теоретиками»”[6]. Таким

обра­зом, признав изначальную разумность наших чувств, Фейербах устанавливает

связь между чувственной и рациональной ступенями познания. Но это еще не все,

поскольку заслуга Фейербаха состоит в том, что он видит универсальный характер

чувств человека. «У человека нет обоняния охотничьей собаки, — пишет он в

работе «Основные положения философии будущего», — нет обоняния ворона; но

именно по­тому, что его обоняние распространяется на все запа­хи, оно

свободнее, оно безразличнее к специальным запахам. Где чувство возвышается над

пределами чего-либо специального и над своей связанностью с потребностью, там

оно возвышается до самостоятель­ного теоретического смысла и достоинства.

...Даже низшие чувства — обоняние и вкус — возвышаются в человеке до духовных,

до научных актов»[7].

Таким образом, своеобразие чувственного человеческого созерцания Фейербах

видит в том что чело­век способен не только видеть, слышать, ощущать, но и

понимать воспринятое. Отсюда его способность проникать в основы мира глубже,

чем это может сделать животное, хотя физические возможности ор­ганов чувств у

человека, как правило, слабее. Тем не менее, говорит Фейербах, человек

способен видеть красоту формы и гармонию цветовой гаммы. Только человек

способен к незаинтересованному созерцанию, лежащему в основе искусства. Иначе

говоря, лишь человек, как это заметил уже Кант, может любовать­ся тем, что не

представляет для него интереса с точки зрения удовлетворения утилитарных

потребностей.

Все это так, и, описывая способности человека, Фейербах, безусловно, прав. Но

какова природа ука­занных способностей? Почему человек воспринимает мир

именно так, а не иначе? На этот важный вопрос Фейербах, по сути дела, не

отвечает. А вернее, отве­чает в том духе, в каком известный мольеровский

персонаж отвечал на вопрос о том, почему опиум усыпляет. Он усыпляет, ответил

этот господин, по­скольку обладает усыпляющим свойством. Примерно так же

делает и Фейербах, когда утверждает, что чувства человека таковы, поскольку

такова природа человека. В результате вместо объяснения он отсыла­ет нас к

особой инстанций под названием «родовая сущность» или «природа человека»,

которая должна быть прояснена медициной как ядром философии будущего.

Как мы видим, “материализм дается Фейербаху очень дорогой ценой, а именно ценой

утраты представления о деятельной и исторической сущности человека”

[8]. Родовая сущность человека, согласно Фей­ербаху, «неизменна». Родовые

качества человека не­изменны, поскольку даны ему природой, подобно тому, как

природа наделяет особыми чертами расте­ния, животных и другие существа. Другое

дело, что человек, согласно Фейербаху, может жить в соответ­ствии со своей

природой, а может жить отчужденной жизнью, как это происходит в среде христиан.

Здесь мы вновь возвращаемся к фейербаховской критике христианства и

философского идеализма. Причем Фейербаху принадлежит особый метод критики

идеа­лизма, который никем не применялся до него. Суть данного метода

заключается в том, что Фейербах показывает механизм возникновения

идеалистичес­ких и религиозных взглядов. Эти взгляды возникают тогда, когда

"мышление обыкновенных людей абстра­гируется от их носителей, возводится в

степень и превращается в некий Абсолют. «Бесконечная или божественная сущность,

— пишет Фейербах, — есть духовная сущность человека которая, однако,

обо­собляется от человека и представляется как самосто­ятельное существо»

[9].

Такое превращение человеческих свойств и спо­собностей в некое самостоятельное

существо Фейер­бах называет отчуждением сущностных сил челове­ка.

Всякая религиозная вера, по его убеждению, является результатом такого

отчуждения. И все ос­новные определения божества — это определения человека,

превращенные в самостоятельный субъект. Почему, отмечает Фейербах, Бог,

согласно христиан­скому вероучению, есть Любовь? А потому, утверж­дает он, что

любовь есть сущностное свойство само­го человека. Любовь является неистребимым

жела­нием человека, и потому он ее обожествляет.

Однако внеисторическое понимание человека не позволяет Фейербаху всерьез

разобраться в проблеме религиозного отчуждения. По словам Маркса, Фей­ербах

так и не смог увидеть, что «религиозное чувст­во» — это общественный продукт,

а тот индивид, которого он подвергает анализу, в действительности принадлежит

к определенной форме общества.

Не будучи в состоянии объяснить, откуда проис­ходят религиозные чувства

людей, Фейербах вынуж­ден в конце концов отнести их к родовой сущности

человека. А в результате «религиозное чувство» ока­зывается у Фейербаха

вечным. В своих поздних ра­ботах он критикует не религию как таковую, а

лож­ные и отчужденные формы проявления «религиозно­го чувства». Исследуя

историю религии, он говорит о том, что традиционные формы религиозных

веро­ваний были ложными и иллюзорными. Но преодоле­ние этих форм, включая

христианство, должно при­вести не к устранению самого «религиозного

чувст­ва», а к возвращению ему «истинной формы». Рели­гиозное чувство, таким

образом, оказывается у Фей­ербаха особым высшим чувством человека. И в

рели­гиозности проявляет себя своеобразие человеческой природы. Основой

подлинной религии, согласно Фей­ербаху, является любовь к другому человеку. А

по­скольку наиболее интенсивно это чувство проявляет­ся в половой любви, то у

Фейербаха выходит, что именно любовь мужчины к женщине, и наоборот, является

истинным религиозным служением.

Надо сказать, что призывы к любви и сердечному общению Я и Ты

являются лейтмотивом учения Фейербаха. Иронизируя над этим, Энгельс писал: «Но

любовь! — Да, любовь везде и всегда является у Фейербаха чудотворцем, который

должен выручать из всех трудностей практической жизни, — и это в обществе,

разделенном на классы с диаметрально противоположными интересами! Таким образом

из его философии улетучиваются последние остатки ее революционного характера и

остается лишь старая песенка: любите друг друга, бросайтесь друг другу в

объятия все, без различия пола и звания, — всеобщее примирительное опьянение».

4.Этика.

Этика Фейербаха — это этика Любви, в которой он видит выход из отчужденного

состояния человече­ства. Человек у Фейербаха должен жить полнокров­ной жизнью,

однако в такой жизни еще нет места предметно-практической деятельности.

Фейербах — материалист, но жизнь людей в его материалистичес­ком учении

проходит в созерцании природы и сердечном общении Я и Ты. Таким

образом, антропологичес­кий материализм Фейербаха оборачивается идеализ­мом в

понимании истории. И такова общая закономер­ность, на которую указывает Маркс в

связи с учением Фейербаха. Грубый материализм всегда дополняется столь же

грубым спиритуализмом, и наоборот. “Как только мы ограничили сущность человека

его телесной природой, духовное начало человека тут же обретает вид

самостоятельной идеальной субстанции”[10]

. Как толь­ко исследование человека отдано на откуп медицине, так оно

дополняется религиозной верой.

В своих исторических действиях люди руководст­вуются идеальными мотивами,

которые принимают форму идеологических мотивов. Но никто не будет утверждать,

что такие мотивы — это функция нашего мозга или функция нашего биологического

тела. Смысл любви, дружбы, самопожертвования можно понять, если исходить из

иного тела, а именно тела культуры, тела человеческой цивилизации. Но как раз

этим Фейербах интересуется меньше всего.

Заключение.

В результате получается так, что там, где Фейербах материалист, история

остается вне его поля зрения, а когда он рассматривает историю, он уже не

матери­алист, поскольку уповает на помощь истинной рели­гии. «Идеализм

Фейербаха, — писал Энгельс, — со­стоит в том, что он все основанные на

взаимной склонности отношения людей — половую любовь, дружбу, сострадание,

самопожертвование и т. д. — не берет просто-напросто в том значении какое они

имеют сами по себе, вне зависимости от воспомина­ний о какой-нибудь особой

религии, которая, и по его мнению, принадлежит прошлому. Он утверждает, что

полное свое значение эти отношения получат только тогда, когда их освятит

словом религия. Главное для него не в том, что такие чисто человеческие

отноше­ния существуют, а в том, чтобы их рассматривали как новую, истинную

религию». Задача, таким образом, заключалась в том, чтобы от абстрактного

индивида перейти к науке о действительных людях в их исто­рическом развитии.

И это движение, выходящее за пределы философии Фейербаха, было начато в

рабо­тах Маркса и Энгельса.

Литература:

1. Фейербах Л. Избр. филос. произведения: В 2 т. М., 1955. Т. 1.- 634с.

2. Фейербах Л. Избр. филос. произведения: В 2 т. М., 1955. Т. 2.- 529с.

3. Фейербах Л. Сочинения. Т. 1. М.; Л., 1926. – 467с.

4. Фейербах Л. Сочинения. Т. 2. М.; Л., 1926. – 538с.

5.История диалектики. Немецкая классическая философия. М., 1978. – 714с.

6. Кушаков Ю.В. Историко-философская концепция Л. Фейербаха. К.,1981. – 672с.

[1] Фейербах Л. Избр. филос. произведения: В 2 т. М., 1955. Т. 1. С. 497.

[2] Фейербах Л. Сочинения. Т. 1. М.; Л., 1926. С. 13.

[3] Фейербах Л. Сочинения. Т. 1. М.; Л., 1926. С. 73.

[4] Фейербах Л. Избр. филос. произведения: В 2 т. М., 1955. Т. 1. С. 201.

[5] Фейербах Л. Избр. филос. произведения: В 2 т. М., 1955. Т. 1. С. 311.

[6] Фейербах Л. Избр. филос. произведения: В 2 т. М., 1955. Т. 2. С. 201.

[7] Фейербах Л. Избр. филос. произведения: В 2 т. М., 1955. Т. 2. С. 320..

[8] Фейербах Л. Избр. филос. произведения: В 2 т. М., 1955. Т. 2. С. 234.

[9] Фейербах Л. Сочинения. Т. 2. М.; Л., 1926. С. 133.

[10] Фейербах Л. Избр. филос. произведения: В 2 т. М., 1955. Т. 2. С. 442.